На коне бледном - Страница 31

Старик повернулся:

— Время не ждет: продлевающее жизнь заклинание слабеет, а я не могу применить еще одно.

— Не можете? — подозрительно спросил Зейн. — Почему? Разве вашего искусства недостаточно…

— Чародейство как наркотик — притягивает к себе снова и снова. Белая магия, которая так популярна сейчас, безвредна, но со временем может привести к знакомству с более могущественной — черной, а она шаг за шагом утяжеляет душу грехом и в конце концов обрекает ее на вечные муки. Все мало-мальски серьезные специалисты используют нечистое искусство из-за неисчерпаемых возможностей и власти, которую оно дает. Я уже обрек себя на адское пламя и не могу усугублять положение.

— Но соотношение добра и зла у вас равное, иначе не понадобилась бы моя помощь!

— Формально, да. Я должен был поговорить с тобой. А другого способа вызвать воплощение Смерти, не привлекая внимания того, кого нельзя назвать, нет.

— Того, кого нельзя…

— Не произноси его имя, он сразу почувствует это! Мои чары скрывают нас, но стоит ему обратить сюда свой взор, и ничто уже не поможет. Разговор должен остаться в тайне. Что со мной произойдет потом, неважно. Главное, как можно дольше избегать Ада, иначе мой план провалится. Тот, чье имя нельзя назвать, исследует мысли всех, кто к нему поступает. Чтобы не возникло никаких подозрений, наша встреча должна выглядеть как обычный визит Танатоса к клиенту.

— Вы организовали собственную смерть только для того, чтобы поговорить со мной, не привлекая внимания Са… некоей высшей силы? И это учитывая, что именно вы убедили Судьбу устроить меня на должность?

— Да, ситуация со стороны действительно выглядит забавно. Но затевается адская интрига, ставки очень высоки, так что приходится многим жертвовать…

— Например, своей жизнью и непорочностью дочери?

Луна улыбнулась, не выказав никакой обиды:

— Да, уж таков отец. Вот почему он стал великим магом, перед искусством которого преклоняются даже инкарнации.

В последнем Зейн не сомневался.

— Какая интрига?

— Этого я раскрыть тебе сейчас не вправе, — ответил старик.

— Как же я помогу, если не знаю, чего вы хотите?

— Я уже сказал: спасти свою дочь.

— Странный способ вы избрали! — Зейн ткнул пальцем в камень любви. — То, что вы просите, — наверняка лишь предлог, за которым скрываются какие-то хитрые планы. Чего вы добиваетесь на самом деле?

Маг опустил глаза, как будто обдумывал ответ.

— Того же, что и любой мало-мальски уважающий себя человек: сознавать, что жизнь прошла не напрасно, что я хоть ненамного обогатил Вселенную. Использование черной магии настолько увеличило количество зла в душе, что дочери пришлось взять на себя часть грехов отца, иначе я бы отправился прямиком в Ад и наша встреча не состоялась. Теперь ей тоже грозят вечные муки. Но если мой план сработает, у Луны останется достаточно времени, чтобы исправить положение и попасть в Рай.

— Она смогла принять часть ваших грехов? — удивился Зейн. — Я думал, что такое невозможно, каждый отвечает за собственные злые дела.

— Так оно и есть. Однако высшая магия помогает обойти это правило. Сейчас у нас равное соотношение добра и зла.

Зейн снова посмотрел на девушку. На лице ее не было заметно и тени порока. Он облегченно вздохнул. Ведь грехи, отяготившие душу, сотворила не она. Нравственная красота довольно редко сопутствует физической; Луна обладала и тем и другим.

Девушка склонилась над стариком, поцеловала его:

— Пора, отец. Я никогда не найду равного тебе. — Потом выпрямилась и пристально посмотрела на Зейна. — Смерть, делай свое дело, — сказала она и отвернулась.

Он снова запустил таймер. Маг запрокинул голову, тело его изогнулось в агонии. Зейн подошел к умирающему, извлек душу, быстро сложил ее и спрятал в сумку.

Все еще не глядя на него, Луна произнесла:

— Отец договорился с вами. Я выполню его волю, не прибегая к помощи камня любви. Вы, я думаю, сами понимаете, что особой радости по этому поводу я не испытываю. Я вас провожу.

Часы уже показывали, сколько минут осталось до встречи с очередным клиентом, но Зейн не торопился уйти.

— Только что умер ваш отец, которого, судя по всему, вы очень любили, — изумленно произнес он. — Как можно сейчас говорить о подобных вещах? Где ваше горе?

Девушка остановилась, но не стала оборачиваться.

— Я поступлю так, как велел отец, потому что доверяю ему больше, чем любому другому. Осознав, что он скоро умрет, я активировала заранее приготовленное им заклинание. А еще надела талисман, который приглушает чувства. Когда вы уйдете, я сниму его и не использую снова, пока душевные муки не станут невыносимыми. Так будет продолжаться, пока я не свыкнусь с тем, что его нет. Но мое горе останется со мной; я не собираюсь делить его с вами.

Зейн покачал головой, ошарашенный таким объяснением:

— Никогда не считал себя идеальным человеком или хорошей Смертью. В основном я довольствовался тем, что не требовало особых усилий. Совсем недавно как последний дурак упустил возможность жениться на прекрасной девушке, которая…

— Все устроила Судьба по просьбе отца, — прервала его рассуждения Луна.

— Так что не терзайтесь, тут вы ни при чем.

Так, значит, и это не случайность! Невероятно!

— Вот и сейчас собираюсь поступить как идиот. Насколько я знаю, ваш отец мне ничем не обязан. В любом случае я не заслуживаю такой жертвы с вашей стороны и не хочу…

Луна наконец повернулась к нему. Ее красота ослепила Зейна. Глаза как темные жемчужины… Она обладает уникальным даром производить впечатление!